Высокопреосвященнейший митрополит АГАФАНГЕЛ. "МНЕ ВСЮ ЖИЗНЬ ДОСТАВАЛИСЬ ТРУДНЫЕ УЧАСТКИ. " Из интервью газете «Русь Державная» №9 (41), 1997

«Я принадлежу к поколению детей войны. Пережить пришлось немало. Мама, у которой нас было семеро, осталась вдовой в 37 лет, так как в 1942 году наш отец погиб, защищая Украину на Керченском полуострове в Крыму. Помню, как мама получила похоронку. Мне три с половиной года было, старшему брату лет 16, еще пятилетняя сестра, другой сестре 7 лет было.

 

Двое потом умерли от голода, один подорвался на мине, и четверо нас осталось в живых. Сестра здесь, в Одессе, инокиня, вторая сестра тоже здесь живет, брат — в Новомосковске Тульской области.

 

 В 1942 году мы были эвакуированы в Новосибирскую область, в село Аяш, где мама, чтобы сохранить нас, оставшихся в живых детей, работала заведующей молочной фермой, завхозом в средней школе и ночным сторожем... Я на всю жизнь запомнил, как она говорила: надо все перенести и прежде всего сохранить веру. Мама молилась всегда простой молитвой: Боже, помоги, Богородица, «Отче наш»... Я видел ее слезы и печаль, ее молитвы — так это все на меня действовало.

 

 И она открывает у нас в селе храм... Это было в 1947 г. Ездит по селам, собирает доски, жесть, зимой, в кузове грузовика... Потом в этом храме в 1977 г. ее постригали в иночество.

 

 Когда я еще маленький был, любил зажигать лампадки... Когда в воскресенье звонили колокола, я брал чугун, выходил на дорогу около дома и все звонил... И так про меня еще в детстве, когда я в школу ходил, говорили: он будет попом. Мама как-то мне говорит: «Ты в семинарию иди учиться».

 

 В 1958 году быстро, за две недели подготовился, подал заявление и документы в Киевскую духовную семинарию и поступил.

 

 По окончанию Московской духовной академии, уже через год, я был назначен ректором Одесской духовной семинарии. Через десять лет, в 1975 г. — управляющий Винницкой и Хмельницкой епархий, там же стал архиепископом, потом — митрополитом.

 

 В епархиях Винницкой и Хмельницкой, которые мне достались, проводились атеистические опыты. Почти все храмы закрыты... В Виннице на Введение, 4 декабря, пришло 18— 20 человек в собор. Выйду на проповедь — никого нет, одна печка-буржуйка. Священники в алтаре — протодьякон и настоятель, после службы курят, пьют. Храм грязный... Взялся, сам полы мыл и горнее место, и стены, и Евангелие чистил... И в епархии тоже мыли полы. Я первый с тряпкой чищу пол паркетный, черный такой, а народ — за мной: «Владыко, владыко, мы с вами»... Навели порядок, купола и иконостас позолотили, придел сделали, ограду вокруг собора, дом двухэтажный, типа афонского... А когда я уже это устроил, многие хотели эту кафедру занять. Какое-то было желание, зависть или что-то еще...

 

 Я сдал по 500 приходов в каждой епархии и два монастыря: Браиловский и Шаргородский. Мне жаль, конечно, что сейчас там много «автокефальных» приходов. Бездеятельность...

 

 Разваливается Браиловский монастырь, в котором я с 9 часов утра до 9 вечера трудился. Вывезли, наверно, машин пятьсот грязи. Все восстановили и отстроили. В 1990 году открыли храм, огромный такой, с чудотворной Браиловской иконой, а потом — в 92-м, я уже в Одессе...

 

 С Преображенским собором в Виннице тоже целая история. В нем был органный зал. За одну ночь мы с верующими орган разобрали и построили деревянный иконостас. Утром пришла милиция и стала выбрасывать всех из храма.

 

 Народ сопротивлялся, легли животами на пол, один человек взлез на колокольню и звонил шесть часов. А два подростка, мальчик Сережа и девочка Света, залезли наверх, на орган. Сережа сказал, что мама благословила пострадать за церковь: «Если тебя сбросят — убивайся». И девочка сказала: «Я сброшусь». Это остановило пыл властей...

 

 Винницкая епархия сильно была разрушена. Восстанавливали монастыри... И духовенство было развращенное — приходили ко мне без рясы. В ответ на мои замечания они к уполномоченному бежали — жаловались. Уполномоченный хороший был, с искрой Божией, хоть и сотрудник КГБ. «Вот ко мне пришли священники, жалуются на вас...» А вы и скажите, говорю, раз формы нет — значит, и содержания нет. Как в Евангелии: нет формы — нет содержания.

 

 А вот еще история. В одном из церковных зданий размещалась больница, где делали аборты. Мы поселили туда семинаристов, чтобы они постепенно ремонт делали, они там и ночевали. И вот они, семь человек, рассказывают: ночью, в 12 часов, начинаются крики, стоны матерей, плач младенцев. Если бы это только один человек слышал!.. Они звонят мне: «Владыко, что делать?» Говорю: поставьте крышку от гроба преподобного Гавриила к своей келье. Поставили около кельи — не стало шума. Освятили, отслужили заупокойную литию, помянули всех невинноубиенных младенцев, прочитали заклинательную молитву. И после этого все эти явления прекратились. А то было страшно — нельзя было войти...»

 

Дорогие Братья и сестры! Пребывайте в духовном и телесном здравии, в радовании о Господе, сохраняйте неизменно мир в ваших душах и в отношении с ближними. Любите молитву, неустанно посещайте храм Божий, постоянно совершайте чтение Слова Божия, воспитывайте детей в любви к Святой Церкви и Отечеству.

 

 Призываю вас к непоколебимому и твердому стоянию за веру Православную, нерушимой верно­сти и преданности Матери-Церкви. «Стойте в вере, мужайтесь, укрепляйтесь» (1 Кор. 16, 13) .

 

 «Будьте единомышленны, мирны: и Бог любви и мира Будет с вами» (2 Кор.13,11) . Аминь.

 

Божией милостию, смиренный Агафангел,

 митрополит Одесский и Измаильский,

 постоянный член Священного Синода

 Украинской Православной Церкви.

 

Назад к списку