На пути к истинному смыслу жизни. №2(12) февраль 2008г.

В прошлом выпуске ГОЛОСА ОБИТЕЛИ мы рассматривали вопрос о том, ЧТО же является тем единственным, на что стоит человеку потратить свою жизнь. И выяснили, что это – достижение обожения по благодати, а  первой из предпосылок, ставящих нас на путь обожения,  является смирение.

 Что же такое смирение и как не ошибиться, смирившись перед  ложью вместо истины? 

Вот что говорит об этом свт.  Игнатий Брянчанинов. «Смирение – это евангельская добродетель, соединяющая силы человека воедино с миром Христовым, превышающая меру человеческого постижения. О её существовании мы по вере своей узнаём из Евангелия, а саму эту добродетель познаём на опыте, по мере приобретения её. Но и тогда она остаётся непостижимой оттого, что она Божественна. Смирение есть учение Христово, есть свойство Христово, есть действие Христово. Возможно ли человеку постичь свойство и действие Христовы? Они остаются непостижимы и при ощущении их, как апостол сказал: « Мир Божий, который превыше ВСЯКОГО ума, соблюдёт сердца ваши и помышления ваши во Христе Иисусе» (Фил.4:7).  Мир Божий есть и начало, и следствие смирения; он – действие смирения и причина этого действия. Он действует на ум и сердце всемогущей Божественной силой. И сама сила, и действие её непостижимы. Достичь же смирения можно только исполнением евангельских заповедей и молитвой.

Прп. авва Дорофей поясняет: «Смирение естественно образуется в душе от деятельности по евангельским заповедям.…  Тут делается то же, что и при обучении любым наукам или искусству. Когда человек хорошо обучится им, и будет упражняться в них, то постепенно  приобретёт навык, а сказать и объяснить КАК  и в какой момент этот навык возник - не может. То же самое совершается и при приобретении смирения: от делания заповедей образуется некоторый навык смиренный, что не может быть объяснено словами».  (Ап. Павел СОВЕРШЕННЫМИ называет тех, у которых «чувства навыком приучены к различению добра и зла» (Евр. 5:14).).  

    Отсюда следует, что желающий приобрести смирение, должен со всей тщательностью изучать Евангелие и исполнять ВСЕ заповеди.
     Искренний же делатель заповедей приходит в  познание как своей собственной греховности, так и греховности всего человечества, и, наконец, в сознание и убеждение, что он - грешнейший и худший из всех человеков».

На вопрос ученика – как же исполнитель заповедей может осознать себя худшим всех, когда, кажется, последствием должно быть противоположное осознание, ведь постоянно совершающий добродетели не может не видеть себя добродетельным – святитель даёт следующее пояснение.

«Осознание себя добродетельным относится к делающим мнимое добро из себя, из своего падшего естества. Делающий такое добро по своему разумению, по влечению и указаниям своего сердца, не может не видеть этого добра, не может не удовлетворяться и не восхищаться им;  сам тщеславится им  и услаждается похвалами человеческими; ищет, требует их, гневается и враждует на отказывающих в похвале. Он исчисляет свои добрые дела: по множеству их составляет мнение о себе, и, по мнению о себе – мнение о ближних. Такого рода деятельность приводит к мнению о своей праведности,  образует праведников, отвергающих Господа в сердце своём, и отвергаемых Господом.

Противоположные, т.е. правильные, последствия происходят от исполнения евангельских заповедей. Подвижник только приступит к исполнению, как увидит, что исполняет их весьма недостаточно, нечисто, что он ежечасно увлекается страстями своими (то есть, повреждённой волей) к деятельности, воспрещаемой заповедями.

Затем он с ясностью усмотрит, что падшее естество враждебно Евангелию. Усиленная деятельность по Евангелию всё яснее открывает ему недостаточность его добрых дел, множество уклонений и поражений, обнаруживает несчастное состояние падшего  естества, отдалившегося от Бога, стяжавшего в отношении к Богу враждебное настроение (ср. Рим. 7:14-15). Озираясь на прошедшую свою жизнь, подвижник видит, что она – непрерывная цепь согрешений, падений, действий, прогневляющих Бога. И он со всей сердечной искренностью признаёт себя величайшим грешником, достойным временных и вечных казней, остро нуждающимся в Искупителе, имеющим в Нём единственную надежду на спасение. Такое мнение о себе образуется незаметным образом от делания заповедей. Пытающийся истинно жить по Евангелию, совершенно искренне не знает за собой ни одного доброго дела. Своё  исполнение заповедей он признаёт лишь их осквернением и искажением. Как говорит святой Пётр Дамаскин: «Научи мя творити волю Твою, вопиет он с плачем к Богу, ту волю, которую Ты заповедал мне творить, которую я усиливаюсь творить, но не могу, потому что падшее естество моё не понимает её и не покоряется ей.  Тщетными были и будут все мои усилия, если Ты не прострёшь мне руку помощи. Дух твой благий, только Он один, наставит мя на землю праву».Такое воззрение на себя с упованием на Бога, не может привести ни к унынию, ни к отчаянию. Оно приводит к христианству.  Для таких-то грешников и сошел Господь на землю, как он Сам объявил: «Не приидох призвати праведники, но грешники на покаяние». Такие-то грешники могут от всей души принять и исповедать Искупителя».