ПРИЧАЩЕНИЕ. Важность всенощного бдения и благодарения. № 5 (123), май 2017 г.

ПРИЧАЩАТЬСЯ ЗА ЛИТУРГИЕЙ БЕЗ ПРИСУТСТВИЯ НА ВСЕНОЩНОМ БДЕНИИ НЕДОПУСТИМО.

Митрополит Саратовский и Вольский Лонгин в ходе встречи с прихожанами саратовских храмов на вопрос о том, обязательно ли присутствовать накануне причащения на всенощном бдении, напомнил верующим, что Причастие — это увенчание суточного богослужебного круга. «Причащение — это не нечто взятое само по себе. Это увенчание молитвенного труда, завершение суточного богослужебного круга. На мой взгляд, побывать на всенощном бдении, и при этом побывать осознанно, гораздо важнее, чем вычитать каноны».

«К сожалению, большинство людей вообще не понимают, что на вечерней службе происходит: приходят к помазанию и уходят. Помазание становится кульминацией вечернего богослужения. Как только оно начинается, народ толпой идёт к нему, а служба для большинства присутствующих на этом заканчивается — начинаются разговоры, шум, гам, активное общение. На клиросе что-то читается, поется — это уже совершенно никому не нужно, хотя на самом деле именно это является центральной частью богослужения: мы вспоминаем и прославляем события, ради которых и собрались в церковь», — заключил архипастырь.

УЙТИ ПОСЛЕ «ОТЧЕ НАШ»»  НЕ ОГЛЯНУВШИСЬ ... …

О том, как достоять Литургию до минут благодарности

размышляет инокиня Евгения (Сеньчукова).

«ГЛАВНОЕ – К ЕВАНГЕЛИЮ ПОСПЕТЬ?

Наверное, это видел каждый постоянный прихожанин. Храм медленно заполняется, на «Господи, спаси благочестивые» людей становится чуть больше. После «Оглашенные, изыдите!» – еще. К Причастию подтягиваются семьи с детьми. После «Отче наш» часть выходит, после «Аллилуйя» – еще часть, а к отпусту в храме остаются самые стойкие.

Увы, наверное, каждый хоть раз так поступал. «Я не буду причащаться, поэтому уйду после “Отче наш”!»; – «А я не буду причащаться, поэтому просто опоздаю»; – «А я как раз буду причащаться, ну так главное к Евангелию поспеть!» …

В притче о званных и избранных  (Мф. 22:1-14) хозяин очень возмущен отказом гостей прийти к его сыну на свадьбу, хотя, казалось бы, у всех у них были очень важные дела. Один даже сам женился. Но, с точки зрения хозяина, это их совершенно не оправдывало, ибо они заранее знали о предстоящем пиршестве и просто не пожелали разделить радость с ним. И хозяин прав.

Любые дела можно сделать раньше или позже, но не демонстрировать своего неуважения к Тому, от Кого зависят твоя жизнь и благополучие, забежав в гости «на секундочку, к сладенькому».

К ПРИЧАСТИЮ – КАК В ГОСТИ НА ТОРТИК?

А теперь представим себе продолжение свадебного пира. Одно за другим выносят очередные блюда. Но вот кто-то из гостей, поев того, что он больше всего любит, встаёт, разворачивается и без слов благодарности уходит не прощаясь. Примерно такой же невоспитанностью, граничащей с хамством, является уход с Литургии без острой необходимости. Или приход сразу «к столу» – то есть к Причастию.

Одно дело, когда на Литургию опаздывает мама с маленьким ребенком, по дороге сумбурно молясь: «Господи, он у меня неусидчивый такой, прости, пожалуйста, мы так, на минутку буквально, только поздравить, на чашечку чая …».

Другое – когда молодые, крепкие люди за свечным ящиком спрашивают: «А во сколько Причастие? В одиннадцать – одиннадцать пятнадцать? Оооокей!» – и на следующий день приходят ровненько к одиннадцати. «Когда у вас там торт вынесут? А вкусный торт-то? Или так, вафельный? Аааа, вкусный… Вот к нему-то и придем! И тут же уйдем».  «Что, вы уже уходите? – А разве еще что-то осталось?» – как живо повествуется в повести А. А. Милна «Винни-Пух и все-все-все».

««МЕНЯ ЖДУТ ВЕЛИКИЕ ДЕЛА»!»

Евангелист Иоанн без особых подробностей рассказывает о последнем ужине Христа с апостолами, зато детально описывает, что происходило после принятия пищи: омовение ног, долгая, вдумчивая беседа. Между прочим, именно в этой беседе Господь оставляет свою уникальную, новую заповедь, перекрывающую даже золотое правило нравственности - «возлюбить ближнего, как самого себя».

– Заповедь новую даю вам, да любите друг друга; как Я возлюбил вас, так и вы да любите друг друга (Иоанна 13:34), – говорит Господь. И тем самым напоминает: мерилом нашего отношения к ближнему в перспективе являемся уже не мы («как самого себя»), а Он («как Я возлюбил вас»). То есть, нам заповедана любовь до самопожертвования. До Креста ради друг друга.

Современность такого не одобряет. Попытки жертвовать собой по каждому поводу, как считается, нередко и даже чаще всего приводят к неврозу. Поэтому многие сегодня полагают, что жить надо для себя. В свое удовольствие. Своей жизнью. И с ними сложно не согласиться.

Да и чего это я всё «они» и «сегодня»? Мы во все времена совершенно не хотим жертвовать собой, потому что «я у меня один». И даже отдать после Причастия лишние пятнадцать минут своего времени Богу, только что приобщившись  Его Телу и Крови, – это, зачастую, трудновыполнимый подвиг, в качестве подвига не осознаваемый. Ведь «меня ждут великие дела! Я не могу ждать»!

Проблема в том, что мы слишком рано «выходим из-за стола» и пропускаем самые важные разговоры. А если мы вдумаемся в этот стих (Ин.13:34), мы поймем самое главное: «Да любите друг друга». Христос не призывает нас к безответной любви. Мы все вместе стоим перед Ним, как Он стоит перед нами, и это называется Церковь.

Так вот, пребывание с Богом – это не только принятие Святых Даров. Причастие – не магическая практика. Пребывание с Богом – это еще и пребывание с общиной. С братьями и сестрами, которых мы, может, даже и не знаем. И окончание Литургии – всеми вместе, единым сердцем, а не уникальными потребителями Его Тела – об этом напоминает.

ЗАЧЕМ БОГУ НАШЕ ««СПАСИБО» »?

Главное наше Таинство называется Евхаристия, то есть «Благодарение», да вот слов благодарности за него не так уж много. Признаемся, этому способствует и некоторый перекос в наших молитвословах, когда Последование ко Причащению занимает раза в четыре больше страниц, чем Благодарственные молитвы, да и сам устав богослужения, когда вынос Чаши рассматривается как развязка, тогда как это, скорее, является кульминацией.

«Ну, зачем Богу наше «спасибо»? И вообще, «спасибо» на хлеб не намажешь, в карман не положишь», – отмахнется торопливый прихожанин, спешно застегивая куртку и убегая в морозную даль – прочь с территории храма. И ошибется. Потому что из этих самых «спасибо» и складывается наше отношение к Богу и Его Таинству.

Апостол Иоанн спрашивает: «Не любящий брата своего, которого видит, как может любить Бога, Которого не видит?» (1 Ин. 4:20). Самое замечательное, что как раз Литургия позволяет «увидеть», «ощутить» Бога через Таинство Его Тела. «Видехом Свет Истинный, прияхом Духа Небесного», – поет Церковь сразу после него.

Впрочем, наш торопливый прихожанин, возможно, до этих слов не достоял. И очень зря. Благодарность (а оставшиеся минуты до конца богослужения – это время благодарности) – это не только воздаяние добром на добро, но и осмысление этого полученного добра, коллективная рефлексия (анализ своих переживаний) над Дарами. В этой рефлексии фактически устраняется иерархия, о чем свидетельствует заамвонная молитва, произносимая священником из среды народа (всю Литургию, напомним, он провел на ступеньку выше – на амвоне и в алтаре, тем самым выступая в качестве, с одной стороны, живой иконы Бога, а с другой – старшего представителя общины).

«Всякое даяние благо, и всяк дар совершен свыше есть, сходяй от Тебе, Отца Светов; и Тебе славу, и благодарение, и поклонение возсылаем, Отцу и Сыну и Святому Духу, ныне и присно и во веки веков», – благодарит священник от лица всех нас, и мы присоединяемся к этому благодарению. Так из наших частных благодарностей, соединенных в единую благодарность, которая и звучит в заамвонной молитве, как бы складывается Благодарность вселенская – та самая вечная Евхаристия, что вечной Новостью и вечным Воспоминанием будет звучать на следующий день в новой Литургии.

Назад к списку